Калмыки, прикочевав в 1630-е гг. в Поволжье, вступили уже в начале 1640-х гг. в официальные взаимоотношения с донскими казаками и в середине XVII в. небольшими группами начали мигрировать на Дон. Несмотря на сохранение номадного образа жизни в новой геополитической и социокультурной среде, калмыцкое население, представлявшее локальную крупную этническую группу, инкорпорировалось в состав донского казачества.
К концу XVIII столетия на Дону сложился стабильный калмыцкий социум, приобретший равностатусное положение с казачеством, типичные формы его военной организации и административного управления, а также поземельного устройства, осваивавший новые виды хозяйствования. В результате инкорпорирования и адаптации калмыцкого населения, осознанного восприятия социального статуса казачества существенно трансформировалась его социальная структура, сложилось и утвердилось военное сословие – служилые калмыки-казаки. В начале XIX в. они по праву считались коренными жителями области Войска Донского.
В адаптационном, интеграционном процессе калмыков важными факторами явились не только гибкая этническая политика администрации области Войска Донского, учитывавшая национальные обычаи, культуру, религию, но и уровень сложившихся межнациональных отношений, комплиментарности местного донского сообщества, социокультурной среды. Со второй половины XVII в. и на протяжении XVIII–XIX вв., первой половины XX в. калмыки вместе с донскими казаками защищали южные рубежи России, закрепляя ее позиции на юге и побережье Чёрного моря, а также участвовали во всех войнах Российского государства, которые ему пришлось вести, отстаивая свои геополитические интересы и суверенитет.
В ходе первой войны мирового масштаба, в которой вместе с другими народами страны приняли участие и калмыки в составе донских казачьих военных частей, в России крайне обострились социальные противоречия, приведшие российское общество в бифуркационное состояние. Значительная часть калмыков, особенно фронтовики, вместе с донскими казаками активно выступили в защиту прав собственности, в том числе и на землю, за сохранение сложившихся жизненных устоев, перейдя в годы Гражданской войны на сторону Белого движения. Революционно настроенные калмыки-казаки поддержали красных, им импонировала программа большевиков.
В 1917 г. на Дону резко обострилось социально-экономическое и политическое положение, особую остроту приобрел земельный вопрос в отношениях между казачеством и крестьянством, в том числе и в калмыцких станицах Сальского округа. Политические события привели к образованию в Сальском округе своеобразного многовластия в виде исполкома – органа Временного правительства из представителей богатой части казаков в составе 39 человек. В его бюро от калмыков-казаков входил Б.Н. Уланов, являвшийся руководителем «Союза сознательных калмыков», поддерживавшего Временное правительство и интересы зажиточного казачества. В некоторых станицах создавались советы рабочих, солдатских и казачьих депутатов, отдельные исполкомы, наподобие окружного во главе с атаманом.
В апреле 1917 г. в Новочеркасске был проведен казачий съезд, на котором присутствовали и делегаты Сальского округа. С 26 мая по 18 июня того же года в Новочеркасске состоялся I Большой войсковой круг, избравший почти после 200-летнего перерыва войсковым атаманом А.М. Каледина, активно поддерживавшего Временное правительство, а также сформировавший донское правительство. Во всех этих заседаниях участвовали делегаты из калмыцких станиц: вахмистр М. Нидюлин, урядники У. Игнатов, С. Джеджульдинов, казаки И. Немгиров и
Б. Уланов.
После февральских событий 1917 г. стали явно проявляться признаки социального, а с октябрьским переворотом – вооруженного противостояния на Дону. А.М. Каледин, выступая на заседании III Большого круга (2–13 декабря 1917 г.), отметил, что большевики низвергли Временное правительство и преступным путем захватили власть. Он, охарактеризовав социально-экономическое и политическое положение, сложившееся в 1917 г. на Дону и в стране, пришел к твердому убеждению, что насильственный захват большевиками государственной власти привел к братоубийственной гражданской войне, которая грозит затопить наш свободолюбивый, вольный край, единственный оплот и единственную надежду погибающей родины [1].
Все принятые решения Войсковым кругом от имени калмыков-казаков были поддержаны их представителем Б.Н. Улановым, вошедшим в состав Донского Войскового круга в качестве товарища председателя, членом Учредительного собрания, избранным по казачьему списку № 4 области Войска Донского избирательного округа от станицы Великокняжеской. С прибытием фронтовых казачьих полков и других военных частей на Дону началась новая фаза гражданской войны – открытое вооруженное противостояние между белоказаками и красноказаками, в которое были втянуты и калмыки-казаки. Несколько перефразируя слова известного поэта, можно сказать: «Дон засверкал огнями и саблями». В феврале 1918 г. на Дону сложилась трудная ситуация: советские отряды вошли в Ростов, Новочеркасск, станицу Великокняжескую. Во многих станицах Дона, в том числе и в калмыцких, власть переходила к создаваемым советам казачьих и крестьянских депутатов, в состав некоторых вошли и калмыки-казаки: О.И. Городовиков, Х.Б. Кануков и др.
Во время Степного похода в феврале 1918 г. наряду с другими восставшими казаками к «Отряду вольных донских казаков», объединившему в марте все донские партизанские отряды, вышедшие из Новочеркасска вместе с походным атаманом П.Х. Поповым, постепенно стали примыкать и калмыки-казаки. Только в марте – начале апреля к отряду генерала И.Д. Попова присоединились более 10 калмыцких сотен численностью свыше 1000 вооруженных конников, возглавляемых участниками Первой мировой войны А.А. Алексеевым, А.С. Сарсиновым,
А.У. Абушиновым, Э.Л. Ямановым и др. [2]. Все они влились в «Отряд вольных донских казаков» походного атамана П.Х. Попова, в котором находились калмыцкая группа членов Донского Войскового круга и духовенства (22 чел.), а также общественные деятели (18 чел.). По свидетельству участника похода А.П. Падалкина, они очень способствовали привлечению в отряд калмыков-казаков [3].
В мае 1918 г. калмыцкий отряд П.Х. Попова был пополнен еще тремя сотнями и сведен в полк, официально получивший наименование Зюнгарский Донской калмыцкий полк, который был включен в группу полковника К.К. Мамонтова, действовавшую в основном в калмыцких станицах Сальского округа, а затем в Северную группу полковника Э.Ф. Семилетова. Основное ядро Зюнгарского полка составляли участники Первой мировой войны, собранные по инициативе полковника Б.С. Мангатова. В августе полк получил название 80-й конный казачий Зюнгарский полк и успешно воевал в составе соединений Донской армии почти весь 1918 г. В приказе Сальского окружного атамана войскового старшины М.Н. Гнилорыбова говорилось: «За примерную доблесть, проявленную в боях с большевизмом, и ревностную службу казаков Зюнгарского калмыцкого полка переименовываю из младших в старшие» [4].
С освобождением в апреле 1918 г. от красных городов Ростова, Таганрога, Новочеркасска начались восстания против советской власти в калмыцких станицах Ново-Алексеевской, Денисовской, Иловайской, Кутейниковской, Батлаевской под руководством участников Первой мировой войны полковника Г.Э. Тепкина, есаулов И. Сельдинова и Б.Ш. Шарманжинова, хорунжих Б. Мусова и П.Б. Абушинова, сотника А.У. Абушинова и др. В это же время в калмыцких станицах оказалось немало калмыков-казаков, выступавших за создание советов казачьих и крестьянских депутатов – новых органов революционной власти, за поддержку идей большевиков. Активную поддержку организованному в феврале 1918 г. Сальскому революционному комитету и избранному совету рабочих, крестьянских и казачьих депутатов в организации краснопартизанских отрядов, создании и восстановлении советов оказали вернувшиеся с фронта революционно настроенные калмыки-казаки. В 1918 г. они восстановили советскую власть в станицах Денисовской и Иловайской, создали советы в станице Эркетинской, приняли участие в создании советской власти в станице Платовской. Участники Первой мировой войны В.А. Хомутников и Х.Б. Кануков организовали партизанские отряды, которые влились в Куберлеевский отряд Шевкоплясова [5].
Состоявшееся 28 апреля 1918 г. в Новочеркасске общее собрание членов Временного Донского правительства и делегатов от станиц и войсковых частей, в котором приняли участие и калмыки-казаки, приняло решение образовать Круг спасения Дона. Круг спасения сформировал Совет обороны, который вскоре был преобразован во Временное Донское правительство (в его состав были включены калмыки Б.Н. Уланов и А.С. Сарсинов). 3 мая круг тайным голосованием избрал войсковым атаманом Дона генерала-майора П.Н. Краснова, принял ряд законов Донской области, определяющих государственный строй Всевеликого Войска Донского и порядок правления. Законом «О Донском флаге, гербе и гимне» был утвержден Донской флаг, состоящий из трех продольных полос равной ширины – синей, желтой и алой. В описании отмечалось: «Три народности издревле живут на Донской земле и составляют коренных граждан Донской области – донские казаки, калмыки и русские крестьяне. Национальными цветами их были: у донских казазаков – синий, васильковый, у калмыков – желтый и у русских – алый» [6].
В своем первом приказе от 4 (17) мая 1918 г. по Всевеликому Войску Донскому войсковой атаман П.Н. Краснов, в соответствии с только что принятым законом «О правах и обязанностях казаков и граждан Всевеликого Войска Донского», предписал военному отделу: «Приступить к немедленному созданию на началах общеобязательной воинской повинности из казаков и калмыков 1918–1919 гг. призыва, вызываемых путем жеребьеметания по правилам, которые будут указаны, постоянной армии…» Согласно этому приказу партизанские отряды упразднялись и было начато создание регулярной Донской армии – «Молодой армии» на постоянной основе. В соответствии с «Положением о военной службе казаков и калмыков Донского войска», утвержденным приказом войскового атамана № 4 от 5 (18) мая 1918 г., началось формирование под Новочеркасском в военном Персиановском лагере полков Молодой Донской армии, в том числе и 3-го Калмыцкого Сальского полка (командир – войсковой старшина П.Т. Чумаков, затем полковники Н.П. Слюсарев и Б.Н. Полозов) со своим национальным знаменем и гелюнгом (священнослужителем). Четыре сотни полка полностью были укомплектованы калмыками-казаками, остальные две сотни – представителями других народов [7].
С осени 1918 г. оба калмыцких полка в составе различных соединений Донской армии активно включились в упорные боевые действия против конных частей Красной армии. Им пришлось выдержать ряд трудных боев на территории Сальского округа, Новочеркасском направлении. В июле – сентябре 1919 г. Зюнгарский Донской калмыцкий полк вместе с 14 донскими полками участвовал в знаменитом глубоком конном рейде 4-го Донского отдельного конного корпуса генерала К.К. Мамонтова по тылам советского Южного фронта. Наряду с важным военным и политическим значением рейд сыграл негативную роль в моральном отношении, это отразилось и на дисциплине солдат Зюнгарского полка. В это же время 3-й Калмыцкий полк, входивший в 1-ю Донскую конную дивизию 3-го Донского отдельного корпуса, в боях понес большие потери [8].
Вообще, если до сентября – октября 1919 г. Белому движению на Юге, как известно, сопутствовал успех, то с этого времени наступил перелом не только в военно-оперативном отношении, но и в настроениях казачества, а по существу – в гражданской войне в России. Войска Юга России А.И. Деникина, терпя поражение и оставив Ростов-на-Дону и ряд других городов, стали отступать на юг, к Черноморскому побережью. За успехи в Егорлыкском сражении 1-й Конной армии в числе награжденных орденом Красного Знамени ее командного состава был начальник дивизии калмык-казак О.И. Городовиков [9].
Одним из боеспособных соединений Донской армии, успешно выполнявшим роль ее арьергарда при движении к Новороссийску, являлся 4-й Донской корпус, в состав которого входил 80-й Зюнгарский калмыцкий полк под командованием полковника Г.Э. Тепкина. Зюнгарский полк 20 апреля (3 мая) 1920 г. активно участвовал в сдерживании натиска частей Красной армии под Новороссийском, где шла погрузка кораблей, отходивших на Крымский полуостров с остатками Белой армии. На следующий день полк в составе 4-го Донского корпуса выгрузился в Феодосии. Судьба 3-го Калмыцкого полка, причисленного к 1-й Донской гвардейской дивизии, оказалась трагической: основная ее часть и большая группа калмыцких беженцев попали в плен красным.
В первом исходе русских в годы Гражданской войны, организованном в январе – марте 1920 г. А.И. Деникиным, оказались семьи отдельных военнослужащих донских калмыков, часть интеллигенции, атаманы, священнослужители некоторых калмыцких станиц. Они из Новороссийска пароходами были доставлены на греческий остров Лемнос [10].
Не меньшая драма постигла на Черноморском побережье и мирных калмыцких беженцев, в числе которых оказались не только семьи сражающихся калмыков-казаков на стороне белых, но и те, которые не были причастны ни к тем и ни к другим, а просто бежавшие от разгула и бесчинств различных отрядов «освободителей». Вслед за беспорядочно отступавшими частями Белой армии через Сальские степи мирное калмыцкое население, поддавшись агитации и паническим слухам, в зимнюю стужу и пургу в декабре 1919 г. в бричках, запряженных волами, двинулось со своим скотом, имуществом. Ростовский краевед А. Подгорный в записке «История революционной борьбы в Сальском округе» отмечал: «Калмыки, связав свою судьбу с белой армией, перешли в положение кочующего народа». Полковник В.В. Добрынин вспоминал: «Вот тянется группа донских калмыков и калмычек в их цветных национальных костюмах. Прежде они шли громадным табором с обозами и всем домашним скарбом. Мало-помалу волы, лошади и верблюды выбивались из сил и гибли в липкой грязи чернозема. А люди всё шли и шли дальше в надежде найти спасение от ужасов большевизма…» Позже один из беженцев этого потока, П. Джевзинов, вспоминал: «Сколько народу погрязло и погибло в екатеринодарской черной грязи» [11].
Основная масса беженцев-калмыков дошла до Екатеринодара в марте – апреле 1920 г., дальше она не смогла пробиться к мосту через реку Кубань, занятую отступавшими частями Белой армии. Лишь немногие одиночные беженцы сумели просочиться через мост с военными. Простояв зимой на берегу реки более месяца, те беженцы, которые были в состоянии еще передвигаться, решили возвратиться в родные края, домой. Но в пути они были разграблены, порублены разными бандами. Оставшиеся около 5 тыс. чел. калмыков-беженцев из-под Екатеринодара вернулись в свои станицы лишь к лету 1920 г. совершенно нищими, но многие еще оставались там, не имея средств выехать. А. Подгорный писал: «Богатейшие стада калмыков попали Красной армии и иногородним. Станицы наполовину стали мертвыми» [12].
В апреле 1920 г. Харти Бадеевич Кануков, политком конной дивизии 10-й Красной армии, член Сальского окружного ревкома, в своем обращении «К донским калмыкам» отмечал: «Прошла революционная буря… Посмотрите теперь, что же осталось… горе, разорение. Где же обещанные вам атаманами блага, где вожаки ваши, которые восхваляли порядок Деникина, они ушли, ушли, забрав всё ценное… оставили вас расплачиваться за содеянные ими злодеяния… Кто оставил вас в роли побежденных врагов трудового народа? Кто забрал ваши стада, табуны… почему из 35 тыс. вас осталось не более 15 тыс., почему моложе восьмилетнего возраста вымерло… Вас, насильно оторвав от насиженных мест, погнав с собой, бросили на произвол судьбы на берегу Чёрного моря» [13].
Главнокомандующий Вооруженными силами на юге России П.Н. Врангель, назначенный 22 марта 1920 г. А.И. Деникиным, в мае того же года переформировал казачьи части, прибывшие с Черноморского побережья. Во 2-ю Донскую конную дивизию Донского корпуса был включен Зюнгарский калмыцкий полк (командир – полковник Г.Э. Тепкин (умер в июле), с августа – полковник И.Д. Бобров), дислоцировавшийся в районе города Сарабуз (в 18 км восточнее Симферополя), где недалеко находился лагерь калмыцких беженцев. В июле – октябре 1920 г. Зюнгарский полк уже участвовал в боевых действиях армии Врангеля (Заднепровской операции) в районах Мелитополя, Каховки, Орлянска, Бердянска, Верхне-Токмака и Большого Токмака, Юльевки, Черниговки и Семеновки, Богемки и Чирик [14].
Армия Врангеля в Крыму осенью 1920 г. потерпела окончательное поражение, вместе с которым закончилась вооруженная борьба казаков с большевиками. 29 октября (11 ноября) 1920 г. части Красной армии вошли в Крым. Белой армии 17 ноября пришлось отходить к портам, где уже были приготовлены суда для погрузки второго потока русской эмиграции, в том числе и калмыков-казаков.
В результате Гражданской войны донские калмыки понесли невосполнимые потери. К началу 1920 г. калмыцкое население на Дону сократилось более чем вдвое, многие погибли в братоубийственной войне; молодые калмыки-казаки, участники Первой мировой войны, воевавшие на стороне белых, вынуждены были покинуть родные места и эмигрировать за границу. В числе 28,5 тыс. донских казаков, ушедших за границу вместе с войсками генерала Врангеля, было свыше 3 тыс. калмыков-казаков, многие из которых были участниками Первой мировой войны, имели государственные награды, офицерские чины. По далеко не полным данным, среди них были свыше 70 боевых офицеров-калмыков, в том числе 4 полковника, а среди солдат – 4 полных Георгиевских кавалера.
Максимов Константин Николаевич – доктор исторических наук, профессор; главный научный сотрудник отдела истории Калмыцкого научного центра РАН.
Примечания
1. Государственный архив Ростовской области (далее – ГАРО). Ф. 46. Оп. 2. Д. 11. Л. 1–20.
2. Вольное казачество. 25 февраля 1931 г. № 75. Прага. С. 9–10; Ковыльные волны. Март 1932 г. № 4. Прага. С. 22, 24–25.
3. Падалкин А.П. Степной поход и начало казачьих восстаний на Дону // Донская армия в борьбе с большевиками. М., 2004. С. 154–155; Балыков С.Б. Девичья честь. Историко-бытовая повесть. Элиста, 1993. С. 236.
4. ГАРО. Ф. 46. Оп. 1. Д. 4137. Л. 4об., 5–5об.
5. Очиров У.Б. Калмыки в период Гражданской войны (1917–1920 гг.). Элиста, 2006. С. 205; Ломакин Г.П. В боях за власть Советов. Боевое содружество русских и калмыков Сальского округа на фронтах Гражданской войны. Изд. 2-е, перераб. Элиста, 1968. С. 28–29; Воскобойников Г.Л., Прилепский Д.К. Казачество и социализм: исторические очерки. Ростов н/Д, 1986. С. 31.
6. Краснов П.Н. На внутреннем фронте; В донской станице при большевиках; Всевеликое Войско Донское. М., 2003. С. 229–240; Падалкин А.П. Указ. соч. С. 204; Сергеев В.Н. Донская республика (1917–1918 гг.). Ростов н/Д, 2005. С. 41–42, 84.
7. Краснов П.Н. Указ. соч. С. 236–237; Венков А.В. Атаман Краснов и Донская армия. М., 2008. С. 248, 252; Гагкуев Р.Г. Белое движение на Юге России. Военное строительство, источники комплектования, социальный состав. 1917–1920 гг. М., 2012. С. 143–144.
8. Венков А.В. Донская армия в борьбе с большевиками в 1919–1920 гг. М., 2014. С. 214–238; Кислицын С.А. Указ и шашка: Политическая власть и донские казаки в первой половине
XX века. Изд. 2-е, испр. и доп. М., 2015. С. 243.
9. Цимлов Д.А. Нравственная победа 4-го Донского казачьего корпуса на Черноморском побережье в апреле 1920 года // Донская армия в борьбе с большевиками. М., 2004. С. 578; Голубинцев А.В. Казачья Вандея. М., 2012. С. 251.
10. Мыльников В.С. Новороссийская катастрофа // Донская армия в борьбе с большевиками. М., 2004. С. 568; Балыков С.Б. Указ. соч. С. 245, 250; Решетников Л.П. Русский Лемнос: исторический очерк. 3-е изд., испр. и доп. М., 2012. С. 8, 16.
11. Центр документации новейшей истории Ростовской области (далее – ЦДНИ РО). Ф. 12. Оп. 2. Д. 101. Л. 10; Добрынин В.В. Борьба с большевизмом на юге России // Донская армия в борьбе с большевиками. М., 2004. С. 77; Джевзинов П. Донские калмыки-казаки в борьбе с большевизмом в 1917–1920 гг. Авторская рукопись. Нью-Джерси, 1968. С. 3.
12. ЦДНИ РО. Ф. 12. Оп. 2. Д. 101. Л. 11.
13. ГАРО. Ф. Р-980. Оп. 1. Д. 2. Л. 211 об.
14. Врангель П.Н. Воспоминания. Южный фронт (ноябрь 1916 – ноябрь 1920 г.). Часть 2. М., 1992. С. 233, 253, 271, 285; Научный архив Калмыцкого научного центра. Ф. 19. Оп. 1. Д. 4. Л. 98.
Спасибо за очень интересную статью и особенно интересные фотографии, которые мало где опубликованы